Игорь Гуринович. «Пудышев нашелестел, а все думают: «Что там у них творилось?»

«Уровень чемпионата СССР был выше Серии А»

― Уровень чемпионата СССР я представляю себе так: берем чемпионов стран СНГ, убираем из их составов легионеров и вместо самых слабых добавляем пару московских клубов. Уровень того, что получится в итоге, лично меня совсем не впечатляет.

― Тогда было все иначе. В той же Украине или Армении были сильнейшие футболисты, в разбившемся «Пахтакоре» и в Казахстане играли мастера. Чтобы лучше понять, включите Серию А. Уровень чемпионата СССР был выше. То же самое в недавнем интервью говорил Леонид Трахтенберг из «Спартака». Первенство Союза входило в четверку-пятерку сильнейших в Европе. Другое дело, что нам не давали уезжать. И личности тогда были.

― Давайте углубимся. Почему тогда вырастали личности, а сейчас не вырастают?

― Условия для подготовки в детских школах были хуже, а работали тренеры лучше. Не знаю почему. Возможно, вопреки. Менталитет поменялся.

― Вы сторонник того, чтобы платить футболистам большие деньги?

― Игрок выходит на поле и через минуту может стать инвалидом. Это нормально, так оценивать труд. Не только в футболе, а вообще в спорте, сегодня человек на ногах, а завтра ― в инвалидной коляске. Только должна сохраняться связь заработка и качества игры. За карьеру хороший футболист должен обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь.

― У вас получилось?

― Нет. У нас была другая система. Мне было 30. «Динамо» играло в Брайтоне, контакт был через Гоцманова. Он уже выступал за «Саутгемптон». Мне предложили остаться на просмотр. Я остался, и меня взяли в команду. Но получить рабочую визу не удалось. Через полгода я уехал.

Дальше играл за минское «Торпедо» против «Динамо». Как сейчас помню, забил Сацункевичу. И случайно на стадионе оказывается испанский скаут. Вечером раздается звонок с предложением играть за команду «Кастельон». Поехал играть, но на беду через полгода распался клуб. Я снова вернулся. Побывка в польской «Лодзи» была такой же краткосрочной. Только в австрийском ЛАСК отыграл год. Я приехал по рекомендации Александра Метлицкого. Со мной сразу же подписали контракт, вышел за 20 минут до конца в первой же игре против «Тироля» и забил гол. Мне предлагали продлить соглашение. В Австрии жил без семьи, а в конце карьеры мне было сложно одному. Попросил улучшить условия контракта, но в команде не было денег. Я отказался и уехал.

― И еще за сборную сыграли три матча и гол забили…

― Да, чехам.

― Это был официальный матч?

― Да, отбор к Евро-96. Играли в Остраве. Уступили 2:4, но у чехов сильная команда была: Бергер, Поборски. Все те, кто потом играл в финале Евро.

― Почему всего три игры? Даже не цикл.

― На что хватило :). Мне уже 35 было.

― Игровой карьерой довольны?

― Чего сейчас обижаться. Да, много переломов. Не все так сложилось, как хотелось. Пятая плюсневая кость ломалась. Я не послушал Курненина тогда. Начал делать операции в Минске, а Курненин сказал: «Езжай в ЦИТО к Мироновой и оперируйся там». В итоге три раза ломал кость. На четвертый раз поехал в ЦИТО в Москву, и больше переломов не было.

Потом произошел несчастный случай ― перелом малой берцовой кости, связки оборвались. Играли в хоккей, а на льду за воротами была щель. Я как раз доезжал, конек попал в щель, и меня перекрутило.

― В вашей карьере в 1988 году был «Локомотив», за который вы сыграли всего десять матчей. Что там не получилось?

― В Москву меня приглашал Семин Юрий Павлович. Я там побыл полгода. Меня тянуло домой, а тут Малофеев вернулся в «Динамо». Я переговорил с Семиным, и он меня отпустил. Я в принципе домашний игрок. После стольких лет в Минске любой другой клуб воспринимался с трудом.

― Семин ― хитрый человек?

― Я бы сказал ― умный.

«По приказу Малофеева перекрыли выезды из Минска»

― За границу вы уезжали исключительно на заработки?

― Да. Это была вынужденная мера.

― Лучший матч в карьере назовете?

― Их много было. На молодежном уровне ― финал чемпионата Европы-1976, в котором мы победили. В 1979 на юниорском чемпионате мира в Японии взяли серебро, уступив Аргентине с Марадоной.

По юношеским сборным часто пересекались с немцами. За них играли Литтбарски, Феллер, Маттеус. Я им забивал, мы побеждали и 2:0, и 3:0.

― После международных матчей поступали предложения из западных клубов?

― В 1977 году в Монако играли на ежегодном турнире. В финале победили немцев. Мне поступило предложение от «Монако». Все официально, через руководство. Меня, конечно, не отпустили.

― Сколько предлагали?

― 25 000 франков. На тот момент ― 5 000 долларов в месяц.

― Чекисты с вами ездили?

― Ездили. Перед чемпионатом мира инструктировали: ходить только по двое. Кто-то постоянно был с нами, типа переводчика. Во взрослом футболе лучшие игры ― против киевского «Динамо» и «Спартака» (в Москве, когда уже чемпионами становились).

― У вас в карьере были хет-трики?

― Не случалось. Только в матчах команд ветеранов. Сейчас немного жалею.

― Советские клубы звали к себе?

― Да, ЦСКА и «Динамо» московское приглашали. Вообще, все московские клубы. Киев приглашал. Лобановский сам ко мне приезжал в 79-м году. После матча с «Симферополем». Я тогда за дубль почему-то играл. Карточка, наверное, была.

― Вы при Лобановском вызывались в сборную?

― Только на сборы. Сыграл при Малофееве, потом пришел Лобановский и пригласил на два сбора.

― Кто был основным конкурентом?

― Блохин, Хадзипанагиз.

― Блохина поздравили с недавним юбилеем?

― Нет. Мы не так близко знакомы. Здороваемся при встрече.

― Почему никуда не перешли?

― В ЦСКА я хотел, но «Динамо» меня не отпустило. Эдуард Васильевич применил силу. Меня уже тайно возили на базу ЦСКА в Архангельское. Потом я приехал после молодежного чемпионата Европы 1980 года, и в Минске мы сыграли с ЦСКА ― 2:2. У армейцев начальником команды был покойный Валентин Бубукин. Он пошутил: «Вот мы сыграли вничью, а если б у нас был Гуринович, то мы бы вас сделали». Малофеев завелся: «Давайте его в армию!» Я ― убегать, сел в машину и скрылся.

Все подумали, что я с ЦСКА на московском поезде уеду. Оцепили поезд, обыскали. Перекрыли все выезды из Минска. А мне на следующий день нужно было явиться в спорткомитет. Там вручали звания мастеров спорта международного класса за молодежный чемпионат Европы. Звоню ночью Васильичу и говорю: «Снимите гаевых, я съезжу в Москву и вернусь». Малофеев сказал: «Хорошо, снимаю посты».

― По команде Малофеева снимались милицейские посты?

― Да, раньше Малофеев мог все что угодно.

― Как Машеров?

― Ну, сначала Машеров, а после него ― Малофеев. Команда идольная была для республики. Посмотрите на снимки, по 45 тысяч на футбол ходило. Посты сняли, я получил в Москве звание мастера спорта. Вернулся, и мне сказали, чтоб на следующий день был в спорткомитете.

Я прихожу к Сазановичу, дверь закрывается, и стоят двое с оружием. Меня взяли ― и в армию. Я считался действующим военнослужащим МВД, и меня сразу же сдали в часть. Вызвали к генералу дивизии, тот сказал, что буду служить, пока не одумаюсь.

― Быстро одумались?

― Через пять дней :). На строевую ходил, на стрельбы с полной выкладкой.

«Сидели как мыши. Так и напиши»

― Какие отношения остались с Малофеевым?

― Великолепные, хотя мы спорили и ругались, но он научил меня играть в футбол, давал жизненные советы. Я был ершистым, Эдуард Васильевич непростой. Учил меня уму-разуму, не унижая человеческое достоинство.

― Чем он сейчас занимается?

― Молодежью. Помогает тренерам детских команд.

― Вы видели ролик, где он читает стихи на пресс-конференции?

― Нет.

― Он такое и в ваши времена делал? Как вы реагировали? Было смешно? Потому я не могу представить, чтобы стихи Эдуарда Васильевича вдохновили на игру против киевского «Динамо».

― Он живет идеей искреннего футбола. Искренний футбол ― это честное отношение к игре, к своему делу. Полная самоотдача для зрителей. Отсюда его стихи, притчи про стадо павианов.

― Расскажите.

― Один павиан из стада должен пожертвовать собой, когда нападают тигры. Тогда остальные спасутся. Он говорил о необходимости лидера на поле. Иногда посмеивались, но мысль понимали. Малофеева в команде боялись очень прилично. Он мог шутить, но потом резануть так, что мама не горюй.

― Вы согласны с тем, что принципы Малофеева для рыночных отношений не подходят?

― А что такое рыночные отношения? Почему не подходят? Почему у нас люди за сборную пешком ходят, а на Западе «умирают»? Разве это не искренний футбол?

― Потому что на Западе игра за сборную работает на репутацию. Потом футболисты снимаются в рекламе и получают за это большие деньги. Вы знаете белорусских футболистов, которые зарабатывают на рекламе?

― Я не знаю, и меня это не интересует. Я недавно читал интервью Дешама, который поиграл в лучших командах, денег, наверное, много заработал, так он сказал, что строит новую команду, и у него будут играть только те футболисты, которые бьются за страну, а не за личные интересы. Разве это не искренний футбол?

― Но у Дешама половина сборной родилась в Африке…

― Какая разница! Это не только во Франции. Я не видел, чтоб в сборной кто-то тачку возил. Они все бьются. И в первую очередь они играют за свою страну, а не за деньги.

― Как в Беларуси можно играть за страну, если Сергей Гуренко после последнего матча в сборной бежал по «Динамо» круг почета, а диктор даже не объявил об этом. И люди уходили с трибун, не понимая, что происходит. Молодые футболисты на таких примерах прекрасно понимают, что их выбросят, как мусор.

― Это единичный случай. Если тебе скажут, что завтра надо играть за сборную, но денег не будет, что ты сделаешь?

― Гуренко не денег хотел, а нормального отношения.

― Это наш менталитет. Я же говорю, что юбилей «Динамо»-82 организовал Чиж, а не федерация. Но если нет денег, а ты играешь за страну, и люди пришли посмотреть, ты что, номер отбывать будешь? Я ― нет. Я по-другому воспитан. Я больше чем уверен, что за границей точно также.

― Откуда взяться такому воспитанию, если в 1990-е, когда формировалось поколение нынешних сборников, была нищета и бандитизм, а работа рэкетира считалась престижной?

― Будем надеяться, что следующее поколение будет лучше. Перерастем это. Футболисты ведь обеспеченные люди. Почему не побиться за свою страну. Да, есть перегибы. В той же России. Сначала нужно сказать, какие будут премиальные, а потом уже люди выходят играть. Но пришел Капелло ― и такие разговоры сразу затихли. Футболисты бьются.

― Они бьются потому что, если ты играешь за сборную России, то в клубе получишь хороший контракт.

― А здесь все взаимосвязано. Чем лучше играешь, тем больше зарабатываешь. Можешь засветиться. Я думаю, что если Капелло скажет: «Вы ничего не получите за игру», они все равно выйдут и будут сражаться в полную силу. А если тренер думает: «Нам не заплатят, так какого хрена мы будем биться», то это передастся игрокам.

― Вам не кажется странным, что итальянец учит русских родину любить?

― Так получилось. Видишь, какие перекосы. А раньше за копейки играли.

(После паузы. ― FootballTop.ru) А то, что смеются с Эдика ― ерунда. Бывало, выпьешь фужер шампанского, на следующий день поднимется давление, так ходишь, трясешься, чтобы только Малофеев не заметил. Это Пудышев нашелестел, он же сам большой шутник. А все ставят интервью с ним, и люди думают: «Что у них там творилось?!» Дисциплина была такая, что после игры боялись Малофееву на глаза попасться, в коридор выйти. Сидели как мыши. Так и напиши.

― Но есть мое поколение, которое смотрит видео на YouTube, где Малофеев несет какую-то чушь. И они поверят тому, что увидят, а не тому, что вы говорите. В этом проблема Малофеева, и он сам ее создал.

― Возможно, где-то возраст дает о себе знать. Но он столько всего сделал для белорусского футбола. Полные стадионы были, по 40 тысяч. Сейчас никто не ходит. Если б играли зрелищно, то люди ходили бы, как ты думаешь?

― Я поспорил бы. Если убрать милицейские кордоны, сделать крышу, трибуны с подогревом, маркетинг нормальный, то и люди придут.

― Раньше этого не было.

― Раньше нигде этого не было. Вот в чем разница.

― Нет зрелищности. Зрелищность ― это самоотдача плюс мастерство. Люди ходят на тот футбол, где игроки бьются все 90 минут. Мое любимое «Динамо» играло с солигорским «Шахтером» ― ощущение замедленной съемки.

Когда Базилевич был главным в минском «Динамо» в 1977 ― 1978 годах, проход по флангу и передача за лицевую ― ты на полгода идешь в дубль учиться играть. Я смотрел последнюю игру ― каждая вторая передача за ворота. Ну что это такое?!. Это высшая лига? А все идет из детского футбола.

― Так, может, стоит все-таки сокращать высшую лигу.

― Не надо сокращать, надо людей готовить. Первое ― нормальные зарплаты детским тренерам. И нужны квалифицированные тренеры. Чтобы мальчик, пришедший в школу «Динамо» в 7 лет к 18 умел в футболе все. И если он не проходит в «Динамо», то в любой другой команде высшей лиги он легко заиграет.

― Я могу рассказать вам, как проходили тренировки у меня в СДЮШОР. Утром тренеры выносили своим группам мячи и манишки, и уходили в свою комнату смотреть утренний обзор тура Лиги чемпионов по НТВ, потому что осень поздняя, на улице холодно уже.

― Поэтому вы и ушли в журналистику. Везде должны работать профессионалы.

Фотография Игоря Гуриновича в офисе минского «Динамо»

Фото: belmy.by, Петр Петровский / FootballTop.ru