На чужом поле. Музыкант бит-квартета «Секрет» Андрей Заблудовский: «Я бы жил в Париже, в отличие от Депардье»

FootballTop.ru решил порадовать читателей спецвыпуском рубрики «На чужом поле».

Двадцатого апреля легендарному бит-квартету «Секрет» исполнилось тридцать лет. В честь юбилея Максим Леонидов, Николай Фоменко, Алексей Мурашов и Андрей Заблудовский вновь собрались вместе, чтобы порадовать своих преданных поклонников старыми добрыми хитами и новыми песнями. Накануне поездки в Киев, где состоялся первый концерт тура, корреспондент FootballTop.ru встретилась с Андреем Заблудовским, чтобы поговорить о музыке, футболе и Париже.

— Андрей, прежде всего: расскажите о юбилейном туре бит-квартета «Секрет».
— «Секрету» 20-го апреля исполнилось 30 лет. Мы решили собраться и отпраздновать это событие. Может быть, даже написать какие-то новые песни. И так и получилось — собрались, написали. Возможно, когда-нибудь выйдет альбом, но мы с этим не торопимся. Мы дадим несколько концертов — Киев, Минск, Питер и два концерта в Москве.

— На концертах прозвучат старые добрые всем известные вещи или порадуете зрителя новыми хитами?
— Это будут и старые песни, и несколько новых, никому пока не известных.

— Почему только пять концертов? Для тридцатилетнего юбилея это не так уж и много…
— Если уж делать большой тур, то делать его осенью. Посмотрим, если мы к тому времени не разругаемся, может быть, он и состоится. Но в «Секрете», как и в футболе, ничего предсказывать нельзя — это очень непредсказуемая группа (смеется).

— А есть предпосылки к тому, что можете разругаться?
— Предпосылки есть всегда! Потому что у всех существуют сольные проекты, какие-то свои приоритеты, и находиться в несколько искусственном состоянии, конечно, тяжело. Той любви и дружбы между нами, которая была 25 лет, разумеется, уже нет и быть не может.

— Но ведь и антагонизма особого нет?
— Антагонизма нет — просто возникают какие-то творческие и рабочие разногласия. Но они преодолимы — все решаемо.

— Насколько сложно было вот так собраться всем вместе после стольких лет?
— Идея витала в воздухе, хотя в 2007 году Фоменко с Леонидовым сказали, что они категорически не будут принимать участия в концертах бит-квартера «Секрет». Потому что им очень сложно находиться в одной игровой комнате…

— В чем же причина?
— В амбициях, конечно. Причем достаточно обоснованных. Они есть и у меня, и у Леши Мурашова — у всех есть то, к чему хочется стремиться. Но каждый видит творческий процесс по-своему. Кому-то не нравится моя песня, мне не нравится чья-то песня. Аналогичным образом это может происходить и с Фоменко, с Леонидовым, с Мурашовым. Мы ведь уже взрослые и состоявшиеся.

— Вы лично еще ощущаете зрительское признание? Помнят ли «Секрет»?
— У меня был опыт общения с молодыми 25-27-летними людьми, которые не знают, кто такой Мик Джаггер, кто такой Джордж Харрисон… Так что говорить о популярности Андрея Заблудовского в масштабах мировой рок-музыки как-то не с языка. Но ладно, моя популярность не самая великая в этом мире, но у Фоменко-то она должна быть посерьезней. И я как-то спросил у одной девочки-официантки в ресторане, знает ли она группу «Секрет». Она ответила, что не знает. Тогда я спросил: а Фоменко вы знаете, шоумена такого? Его она тоже не знала…

— Какую же публику вы ожидаете увидеть на своих концертах?
— Понятия не имею. Мы частенько делаем концерты под названием «Секрет» с Лешей Мурашовым, поем старые секретовские песни, и к нам приходят совсем молодые девочки и мальчики, я сомневаюсь, что они слышали нас 30 лет назад. И так же подпевают и «тащатся» вместе со взрослыми нашими фанатами.

— Что ж, давайте тогда о футболе поговорим. Вы, как давний поклонник «Зенита», верите в то, что питерский клуб все еще сможет побороться за чемпионство?
— А почему нет? ЦСКА потерял очки со «Спартаком», впереди у команды еще ряд сложных матчей, например, с «Локомотивом», за который лично я буду болеть, в отличие от «Спартака». И я вообще не понимаю, почему сейчас болельщики так «гонят» на свою команду, ведь если говорить откровенно, то «Локо» с тем же «Зенитом» играл очень прилично. Билич — хороший тренер, и если он заставил свою команду играть и биться, то это как раз и говорит о его тренерском мастерстве. Так что поклонники клуба не совсем правы, даже в отношении Смородской. Мне кажется, она делает для клуба все, что может — приглашает хорошего тренера, подбирает хороших игроков. Непонятно только одно — почему эти хорошие игроки в последний момент не попадают по воротам. Хотя у «Зенита» тоже есть такая проблема. Но это не говорит о том, что Спаллетти плохой тренер. Вон Кержаков сколько не может забить, все уже скабрезно шутят на эту тему.

— Получается, чемпионство «Зенита» сейчас в руках ЦСКА?
— Конечно. Все в руках ЦСКА. Если они не будут больше терять очков, «Зенит» ничего не сможет поделать, даже если выиграет все свои оставшиеся матчи.

— Разделяете ли вы такое досужее мнение, что Слуцкий сейчас может «поплыть», если уже не «поплыл» в этой чемпионской гонке?
— Это чушь. Ничего Слуцкий не боится и не нервничает. Тренер настраивает команду правильно, а в футбол-то играет именно команда, и вот она может бояться. Но я считаю, что ЦСКА абсолютно равен по силам «Зениту», и обе команды по игре и по составу достойны быть чемпионом. И Слуцкий здесь на своем месте.

—Вы уже два года живете в Москве. Как часто удается ходить на футбол?
— В Москве не хожу на футбол принципиально. Я не могу находиться на стадионе «Лужники», от которого меня тошнит. Как только я там появляюсь, у меня портится настроение. А я не хочу его себе портить, поэтому лучше посмотрю футбол спокойно дома по телевизору с бокальчиком вина.

— Чем же вам так неприятны «Лужники»?
— У меня был неоднократный опыт похода на этот стадион. Там некомфортно смотреть футбол, поле очень далеко, даже от вип-мест. У нас в Питере был такой же стадион имени Кирова, кстати. Что получится из ныне строящегося стадиона, не знаю. Но, судя по всему, будет конфетка. Хорошо, если новая арена будет похожа на «Эмирэйтс» - там мне очень понравилось.

— А получается ли попасть на «Петровский», когда бываете в Питере? И, кстати, как часто приезжаете в родной город?
— Я хотел сходить на кубковый матч с «Кубанью», но был такой цейтнот, что просто не успел. Да и в Питере в последнее время, к сожалению, бываю редко. Совсем редко. Раз в два-три месяца заезжаю на пару дней. Так случилось, я живу в Москве. Но как сказал в своей песне Розенбаум: «Коли выпало мне питерцем быть, никогда Москва не станет родной». Я здесь подписываюсь под каждым словом. Даже несмотря на то, что я жил в столице довольно долгое время. Конечно, меня тянет в Питер, но я приезжаю сюда только по каким-то конкретным делам. Так просто походить по городу мне очень редко когда хочется. Мне больше хочется походить по Парижу.

— Неужели нет никаких ностальгических чувств?
— Есть, конечно. Это ведь мой родной город, я здесь родился, вырос. Здесь живут мои дети, мои родители, мои друзья. Так что с этим городом меня связывает очень многое. Но тем не менее я себя как-то сдерживаю.

— А почему именно Париж?
— Париж — самый красивый город в мире.

— Красивее Питера?
— Он не красивее Питера, он такой же, как Питер. Он мне и понравился благодаря тому, что напоминает родной город.

— И давно у вас такая любовь к Парижу?
— С 2009 года. Не так давно. Но когда я там первый раз побывал, сразу влюбился. И теперь езжу туда даже чаще, чем в Питер.

— Может быть, переедете жить туда совсем?
— Если бы была такая возможность, я бы постоянно жил в Париже. В отличие от Депардье, например.

— Так можно совершить культурный обмен: Депардье у нас, а вы — в Париж?
— Можно было бы, но пока французские власти не изъявили такого желания.

— Французский язык учите?
— Учу потихоньку.

— И как успехи?
— Ну, как таджик в России на русском, я в Париже на французском изъясниться смогу.

— Раз уж мы заговорили о Франции, как вам местный футбол?
— Французский футбол мне никогда не нравился, я никогда за ним особо не следил. Только как за частью мировой футбольной культуры, ведь французские команды часто играли заметную роль в мировом футболе — и «Марсель», и «Лион», сейчас — «ПСЖ». Но как я никогда не мог болеть за «Манчестер Сити», так не могу сейчас болеть и за «ПСЖ». Для меня они — одного поля ягоды, одинаковые команды, созданные искусственно. А мне такие не нравятся. Мне поэтому и футбол в последнее время все менее и менее интересен, потому что он все больше и больше становится бизнесом.

— Но нынешний «Зенит» ведь тоже создан искусственно…
— Я как раз к этому и веду. У меня в свое время была программа на радио, ко мне приходили разные гости, которым я задавал разные вопросы, в том числе и про футбол, который я очень люблю. Так вот, был у меня как-то Сергей Шнуров, и я у него спрашиваю: «А ты за какую команду болеешь, за «Зенит» ведь?» А он мне говорит: «Ты знаешь, я раньше болел за «Зенит», а теперь мне до фонаря. Потому что раньше я переживал за своих ребят, за парней из Колпино, с Выборгской стороны…» Такой питерский шовинизм звучал в этой фразе, и я поймал тогда себя на мысли, что и мне тоже очень хочется видеть команду из питерской школы, видеть в команде больше Аршавиных, Кержаковых, Денисовых, Малафеевых… Чтобы это были люди, которые бьются за свой город, за свой флаг. Конечно, есть легионеры, которые влюбляются в Питер,и потом уже не могу отсюда уехать. Как тот же Владимир Боровичка, который уже десять лет работает в «Зените», хотя с таким же успехом мог бы работать и где-нибудь в Европе.

— Ну а зенитовские чемпионства вас радовали?
— Конечно, радовали. Это же моя команда, я люблю ее с детства, болею за нее с шести лет. И как бы я ее ни материл в душе за какие-то грехи, я все равно буду ее любить. Как родителей не выбирают, так и команду.

— Но ведь при Морозове, при Петржеле нищий «Зенит» был гораздо более приятен, согласитесь?
— А я об этом и говорил в начале разговора — спорт все больше становится бизнесом. Существует огромное количество букмекерских контор, которые делают на этом деньги, играется огромное количество договорняков, на которых тоже делаются деньги. Я понимаю условный «Терек» — в республике надо было заканчивать войну и сделать команду, чтобы люди отвлеклись от войны, поболели за своих игроков. Но если брать нынешний «Терек», то это такое же сборище легионеров, как и все остальные команды. Я, конечно, слежу за футболом и буду, наверное, и дальше следить по привычке. Но мне это становится все менее и менее интересно.

— Вы думаете, уже не осталось в российской элите клубов, которые остаются самобытными, которые на первый план ставят непосредственно футбол и его социальную составляющую?
— Нет таких команд, ни одной. «Мордовия», «Алания», «Крылья Советов» — это все бизнес-проекты. Но они, безусловно, имеют определенную социальную нагрузку, потому что людей надо чем-то занимать. И поход на футбол должен быть праздником. Но бизнес такая неблагодарная штука — теряются многие общечеловеческие ценности, в которые должны верить дети, приходящие на стадион. А дети на сегодня уже знают, как «расписывать» матчи, как договориться с агентом и как попасть в ту или иную команду. Мне становится от этого грустно.

Татьяна Копылова, Санкт-Петербург
Фото: из личного архива Андрея Заблудовского, Петр Петровский/Footballtop.ru

Следующий выпуск рубрики «На чужом поле» читайте через неделю, 2 мая. Вас ждет интервью с экс-резидентом Comedy Club. Кем именно? Следите за FootballTop.ru!

Все материалы рубрики «На чужом поле»